На границе меня подвергают усиленному досмотру. Мне приходится заполнять справки, отвечать на вопросы. Особенно всех интересует мой ноутбук. Его дважды проверяют, интересуются файлы картинок, смотрят тысячи моих фотографий, не везу ли я чего-нибудь запрещенного. Приходится долго объяснять, что я путешественник и еду в южный Китай. Долгие совещания, повторный просмотр вещей и затем со скрипом мне ставят въездной штамп в паспорт.  Маршрутка меня ждала сорок минут, других пассажиров быстро пропустили. Этот случай говорит, о том, что Китай боится именно прогрессивных людей, тщательно наблюдает за ними и обыскивает.

Мы поехали в город Алашанькоу  рядом с пустыней Алашань.   Унылый ландшафт казахсткой пустыни с редкими кустиками сакскаула начал сменяться на поля. В дальнейшем я еще не раз удивлялся китайцам, как они выращивают урожай в непригодных местах – лессовых пустынях, горах. Эти поля встречались всюду и в Синьцзяне и Ганьсу, в Сычуани.

В Китае разница во времени с Казахстаном была два часа, тут уже все жили по пекинскому времени. Первым делом бегу в китайский банк – меняю доллары. Обменять деньги в Китае можно только в банках, причем часто только в  Национальном банке Китая. Нужно показывать паспорт и заполнять бумажки.

Весь город кажется декорациями вестерна, небольшие домики, ровные улицы и ни одного прохожего. Все прячутся по домам. Нашел вокзал, там пытаюсь купить билет с помощью разговорника. Мне помогают, приводят русскоговорящую китаянку. Предлагают билет в купе за большие деньги. Я пытаюсь долго объяснить, что мне нужно место в общем вагоне, так называемый хардсит. В конце-концов мне удается объяснить, что такое общий вагон и мне дают билет. Поезд едет ночью.

Оставшееся время трачу на поиски чего-нибудь поесть и интернета. Первое нашел легко. Затем нашел китайца, который говорит по-английски.  Китаец мне признается, что он мусульманин и должен мне помочь.  В дальнейшем, я заметил, что многие восточные китайцы считают русских мусульманами. Он меня отвел в интернет-клуб. Там мне объяснили, что иностранцы, если хотят пользоваться интернетом, должны купить специальную карту в  милиции, для этого нужны паспортные данные и т.д. Возможно, такая система действует только в Синьцзяне. Но потом китайцы нашли решение – пропустили по карточке моего нового знакомого. Интернет плохо грузится, все проходит через Великий Китайский Фаервол. Когда я закончил и хотел заплатить, узнал, что мой знакомый заплатил за меня. Большое ему спасибо!

Вокзал Алашанькоу. Фото с Википедии.

Пришел на вокзал.  На китайские поезда пускают так: когда до отправления остается 5-10 минут, на вокзале открывают шлагбаум и проверяют билеты. Вся людская масса в спешке бежит, чтобы занять места. Вещи проверяют на телевизоре.  Меня уже в  который раз за день начали обыскивать, смотрят ноутбук и вещи. В этот раз больше всего испугал китайцев нож, они у меня его конфисковали. То, что не смогла сделать казахская милиция, сделала китайская. Мне некогда с ними препираться, бегу на поезд.

В Китае я увидел впервые двухэтажные вагоны! В отношении прогресса многим странам мира не угнаться за Китаем,  где постоянно все модернизируется и обновляется.  Внутри как обычная электричка. Местные торговцы, крестьяне забили все полки. Мне пришлось поставить рюкзак в тамбуре и постоянно ходить проверять, чтобы его случайно не вынесли на какой-нибудь станции.  Со мной ехало много китайцев и уйгуров, почти все торгаши и крестьяне. Много мусульман едет в белых шапочках. Тут я крупно пожалел, что сел в общий вагон, так как разговоры с криками и ругательствами продолжался всю ночь, горел  яркий свет, и еще все пассажиры в вагоне постоянно ели семечки и другие продукты, весь мусор кидался на пол. Раз в час со шваброй проходила проводница и выгребала огромные мешки мусора.

Рано утром наш поезд приехал в Урумчи.  Город показался мне нагромождением бетона, страшным и грязным.  Священную гору  Богдо-Ула, которой любовался Николай Рерих, я даже не заметил. Весь город был покрыт смогом.  Повсюду торчали небоскребы. Тут я увидел настоящий Китай с невероятными людскими массами, технологическим процессом и грязью в городах. Везде по городу рынки,  ходят бородатые уйгуры и казахи. В городе много военных, ведь здесь ведется тайная война против уйгуров, казахов, сартов и прочих мусульман тюркского происхождения. Наши путешественники в этом году проезжали места боевых действий, и им дорого обошлось, что они увидели. За то, что они увидели взорванные города, китайцы хотели порвать паспорт и посадить в тюрьму.

В Урумчи, после трех бессонных ночей в поездах, у меня появились жуткие сомнения насчет дальнейшей поездки в Китай. Если Китай нашпигован проверяльщиками, милицией, военными и прочими непонятными элементами, что тут делать? Купил еду – невыносимо острая, из глаз брызнули слезы,  пришлось выкинуть. В дальнейшем я говорил «бу-ла», чтобы не давали острую еду.

Сегодня в Алма-Ату  отъезжал поезд, и мне хотелось вернуться. Но позднее, недалеко от вокзала, я увидел даоса с длинной бородой, который гадал на книге перемен, и я понял, что в Китае есть, что-то интересное,  и надо ехать дальше.  В Сиань были билеты только в купе, даже хардситов не было. Оставаться в Синьцзяне больше не хотелось,  тут было невыносимо холодно. Пришлось караулить билет. Какой-то уйгур пытался продать мне билет на поезд. Мы пошли вместе с ним в чайхану, там меня обступили уважаемые мусульманские бородатые личности. Половина из них была похожа на чеченских террористов. Мне пытались навязать билет, но я решил не связываться с этими проходимцами и вернулся обратно на вокзал.

Очереди в кассы на вокзалах километровые, приходилось долго ждать. Хорошо, что не спрашивают паспортные данные, а так дают билет. С пятого раза удалось купить плацкартный билет на поезд Урумчи-Шанхай до славного города Сиань. В Китае есть три вида вагонов: хардсит – общий вагон, хардслиппер – плацкарт и софтслиппер – купе. Дешевле пересечь весь Китай на хардситах, но выдержать толпы народа под силу не каждому. Антон Жорин, пересекший Китай на хардситах, свой рюкзак пристегивал на замок, чтобы не украли. Урумчи-Шанхай скоростной поезд, пересекает весь Китай, и проезжает весь путь до Шанхая  в несколько тысяч километров за три дня. На хардситах этот путь увеличивается вдвое, а то и больше времени.  Я в тот момент решил, что больше не буду ездить на хардситах, не к чему экономия на  сне и здоровье.

Наконец, я сажусь в чистый вагон, рядом приличная публика. Прощай Джунгария, прощай базарный Урумчи,  прощайте бородатые уйгуры и милиция, я еду в Материковый Китай!